Закон Моисея включал в себя 613 заповедей и запретов и являлся скрупулёзно разработанной нравственной системой. Нормы закона охватывали все элементы человеческой жизни: от хозяйственных до ритуальных, от семейных до межэтнических. Закон Божий воспринимался как основа жизни и благополучия еврейского народа, он был выражением религиозной сферы. Исполнение закона вело к исполнению замысла Божьего о мире и приближало приход Мессии. В то же время в Нагорной проповеди Христос, не отрицая сути закона, подчёркивает, что его подлинный смысл заключается в любви. Весь закон и пророки, как выраженная в букве воля Божия о человеке, сконцентрированы на любви к Богу и ближнему. Если человек соблюдает эти две заповеди, он соблюдает и все остальные.

Когда в середине I века в христианской среде остро встал вопрос об обязательности закона Моисеева для христиан из язычников, апостолы оставили в качестве обязательных всего пять заповедей из шестисот тринадцати. Две из них были скорее дисциплинарными и относились к запрету на вкушение крови, две были о запрете идолопоклонства и блуда и последняя призывала не делать другим того, чего человек не желает самому себе. Суть этого подхода в том, что человек ориентируется не на внешнюю для себя норму, но на совесть, просвещённую благодатью Крещения. Через несколько столетий, выражая ту же мысль, блаженный Августин говорил: «Люби Бога и делай, что хочешь». 

Одним из свойств Божиих является святость. Слово «кадош», которым оно передаётся, первоначально означало «отделённость» и свидетельствовало о том, что Бог трансцендентен, обладает полнотой жизни и всемогуществом. Святость Божия говорит о том, что Бог недоступен человеку. Он силён и могуществен, но готов изливать свою благость на тех, кто стремится к Нему. Именно поэтому она проявляется одновременно и в наказании, и в прощении. Святость Бога обжигает и просвещает, опаляет, но и очищает, и преображает.

В то же время иногда в богословской литературе можно встретить понимание святости Божией как того, что Бог определяется и руководствуется представлениями о высшем добре. Ошибочность подобных утверждений в том, что в них, помимо существования Бога, постулируется существование некоего высшего добра, на которое Он ориентируется и которым Он определяется. Однако подобные утверждения входят в противоречие с тем, что Бог есть единственное истинное Бытие и Творец всего существующего. Он не ориентируется на высшее благо, но Сам является Высшим Благом. Наши представления о благе таковы, каковы они есть, потому что Бог таков, каков Он есть, и человек сотворён по Его образу.

Заповеди, которые Бог дал человеку, — это не сами универсальные законы бытия, по которым существует Вселенная, но их временное выражение, которое требуется людям для того, чтобы они наилучшим образом могли выразить замысел Божий о себе.

Как уже говорилось, Бог по Своей природе неизменен. Он сотворил человека по Своему образу для того, чтобы тот возрастал через общение с Ним. При этом заповеди, которые Бог даёт человеку в раю, оказываются основой того соработничества и сотворчества, к которому человек призван. Так, три из пяти повелений, которые были даны человеку, связаны с творчеством: рождение детей, обработка материи и наречение имён. Именно на пути сотворчества человек усваивал те черты образа Божьего, которые были ему даны, именно так обретал подобие. В то же время любой, кто читал Библию, знает, что между заповедями рая и заповедями, которые были даны Моисею, огромная разница, которая видна невооружённым глазом. Если учесть, что заповеди ориентированы на духовный мир так же, как законы механики ориентированы на мир материальный, станет очевидно, что изменение норм бытия человека повлекло за собой изменение правил. Как больному нужна пища, отличная от той, которую ест здоровый, так человек после грехопадения оказался неспособен к той высоте духовной жизни, к которой его влекли заповеди, данные в раю. В свою очередь, внимательное рассмотрение сути заповедей Ветхого Завета показывает, что, несмотря на кажущуюся жестокость, они призваны привести падшего человека к соблюдению элементарных нравственных норм. И всё же при явном изменении внешних форм поведения человека Бог не изменил главного — той цели, для которой Он человека сотворил.

Человек сотворён Богом таким образом, что стремление к благу, к тому, чтобы воплотить замысел Божий о себе самом, для него естественно. Совесть, которая является в нём природной, данной Богом способностью различать добро и зло, призывает его к тому, чтобы жить по заповедям. Встречая нечто недолжное и опасное с точки зрения добра и зла, она предупреждает человека о том, что явление, с которым он столкнулся, может быть для него духовно опасно.

Однако проблема соотношения веры и нравственности в человеке на самом деле сложнее, чем может показаться. Дело в том, что человек, с одной стороны, принимает ту нравственность, которую сообщает ему религия; с другой, саму религию оценивает нравственно, ориентируясь на свои представления о том, какой должна быть религия, чтобы быть истинной. Иногда может показаться, что человек религиозный готов принять от Бога любое повеление и совершить любую жестокость, если она санкционирована свыше. Однако человек может воспротивиться такому повелению как исходящему от ложного бога, например, в ситуации, когда он разочаровывается в язычестве. Но самое главное — он может воспротивиться даже Богу истинному в том случае, если его первоначальный опыт противоречит тому, что Бог говорит исходя из ситуации. Священное Писание знает примеры людей, которые спорили с Богом и оказывались правы, и иногда Бог даже хвалил их за это. Первым можно вспомнить Авраама, который не верит, что Бог может погубить город, если в нём есть праведники. Авраам не только не соглашается с Богом, но и отговаривает Его сделать это. Моисей не соглашается погубить свой народ, хотя Бог предлагает ему это сделать, так как народ согрешил. Он отказывается и просит либо прекратить его жизнь вместе со всеми, либо оставить их в живых. Наконец, праведный Иов возмущается Богом и не верит в Его неправосудие. Друзья Иова защищают Бога, но оказываются Им же отвергнуты, в то время как Иов оправдан и признан тем, кто сохранил верность Ему до конца.