Со стороны молитва может показаться похожей на медитацию. Существуют разные типы медитации, но все они имеют нечто общее. Например, буддистские монахи, перебирая чётки, повторяют: «Ом мани падме хум» (эту фразу обычно переводят как «О! Жемчужина в цветке лотоса!»); православные монахи, опять же, перебирая чётки, повторяют: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня, грешного». Но в медитации отсутствует то, что сразу заметно в молитве, — личное обращение. Буддисты не молятся жемчужине в цветке лотоса как личности. Цель этой практики другая: медитирующий стремится привести себя в определённое состояние; молящийся же обращается к Другому и ожидает ответа от Него.

Хотя при заговорах могут использоваться свечи или другие церковные предметы и произноситься фрагменты церковных молитвословий, это ни в коем случае не молитва, — более того, это действие совершенно неприемлемое для верующего человека. Маг (колдун, ведьма) претендует на то, что может манипулировать сверхъестественными силами (или существами), подчинять их себе, использовать их в своих интересах или в интересах клиента. Поэтому маг, предполагающий, что результат в его руках, может этим результатом торговать, «оказывать оккультные услуги». Это совершенно бессмысленно для того, кто молится, — он знает, что результат не в его руках. У него нет кнопки, на которую он мог бы нажать. Он может только просить Того, к Кому он взывает. Магия есть попытка манипуляции сверхъестественным по своей воле; молитва есть смиренная просьба, обращённая к Богу.

Представьте себе, что я страдаю от болезни, и при этом верю, что Иван Петрович — замечательный врач, который может вылечить мою болезнь. Но при этом я сижу дома, не иду к этому врачу, не принимаю прописанного им лечения и даже не интересуюсь, в чём оно состоит. Исцелит ли меня эта вера? Очевидно, нет. Чтобы моё доверие врачу могло принести мне пользу, оно должно проявиться в каких-то действиях, я должен прийти к нему на прием, выслушать его указания относительно приема лекарств и необходимых изменений в диете и образе жизни и им следовать.

Так и наше доверие Богу остаётся чем-то бесполезным, если мы не проявляем его в нашем поведении, если мы не слушаемся того, что Он нам заповедует. А Он заповедует, чтобы мы пребывали в общении с Его Церковью. Как пишет апостол Иоанн, любимый ученик Христа, наше общение с Богом, если оно подлинно, приводит и к общению с другими верующими: «о том, что мы видели и слышали, возвещаем вам, чтобы и вы имели общение с нами: а наше общение — с Отцем и Сыном Его, Иисусом Христом (1 Ин. 1:3)». Если Бог, во Христе, становится нашим Отцом, мы становимся членами огромной семьи — у нас есть братья и сёстры, которых Он принял, как и нас. Он заповедал нам собираться для совместной молитвы, совершения таинств, которые он установил, и назидания в слове Божием. Если мы этого не делаем, мы ещё только на пути к тому, что Библия называет верой.

Некоторые люди пытались «научно» установить действенность молитвы, выделив группу больных, за которых молятся, и «контрольную» группу с такими же болезнями, за которую не молятся ни в коем случае, чтобы не испортить картину. 

Иногда утверждается, что такие эксперименты доказали эффективность молитвы, иногда — нет, но саму идею приходится признать сомнительной. Ведь молитва — это личное обращение, как если бы вы просили друга о помощи. Вы не можете ставить экспериментов над друзьями, иначе вы скоро останетесь без них. Молиться, чтобы потом подсчитать «эффективность» молитвы, — это не молитва вообще. Нельзя ставить опытов над Богом.

Когда вы просите о чём-то близкого человека, вы не только хотите что-то получить, вы поддерживаете важные для вас личные отношения. Готовность полагаться на другого, доверять ему, быть готовым в свою очередь отозваться на его просьбу — это важная часть дружбы. Так и с Богом: наша дружба с Ним проявляется в том, что мы приносим Ему все обстоятельства нашей жизни, все наши желания, надежды и страхи и стараемся понять, в чём состоит Его воля для нас в данной ситуации. Бог может даровать исцеление в ответ на молитву (и это иногда происходит), но может и оставить нас больными, — когда это нужно для нашего духовного роста и вечного спасения.

В любом православном храме мы увидим множество горящих свечей — люди, которые заходят в храм, ставят свечи к тому или иному образу. Это тоже форма молитвы и поклонения Богу. Молитва в христианской традиции может выражаться не только в словах, но и в различных символических действиях, и в этом отношении всё пространство храма насыщено богословской символикой, в которой каждая деталь по-своему возвещает нашу веру. 

Светильники — важный атрибут еще ветхозаветного богослужения, символ Божьего водительства. Как говорит псалмопевец, «Слово Твое — светильник ноге моей и свет стезе моей» (Пс. 118:105). В Новом Завете светильники — и горящие свечи — символизируют Христа, сказавшего: «Я свет миру; кто последует за Мною, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни» (Ин. 8:12).

Свеча сгорает, неся свет другим, что указывает на жертвенное служение Господа, которому призван подражать христианин. Мягкий воск, из которого она делается, говорит о податливости души перед лицом Божественной благодати. 

Пламя свечи означает молитву, которая устремляется вверх, к престолу Божию.